Дональд Трамп, президент Соединенных Штатов, подписал закон о налоговой реформе — Tax Cuts and Jobs Act (TCJA), который, вступая в силу с 1 января 2018 года, стал наиболее масштабным изменением налогового законодательства образца 1986 года, внедренного Рональдом Рейганом.
Мнение сенаторов разделилось практически наполовину: республиканцы высказались за, демократы — против. Итоги голосования: 51 — 48.
Для фармацевтической и биотехнологической отрасли нововведения придутся весьма кстати. Во-первых, налог на прибыль предприятий снижен с максимальных 35% до фиксированного 21%. Во-вторых, если ранее зарубежные подразделения компаний всё равно платили 35-процентный американский налог, то есть вне зависимости от страны их локализации, сейчас налогообложение привязано к ставкам того государства, где они фактически работают. В-третьих, налог на денежные средства, возвращаемые из-за рубежа, уменьшился с 35% до 15,5% (для наличных средств и их эквивалентов) и 8% (всех прочих). В-четвертых, компании могут воспользоваться налоговыми вычетами на капитальные затраты.
Особенно интересным выглядит вопрос с репатриацией капитала. Согласно подсчетам Credit Suisse, на зарубежных счетах «Большой фармы» и биотехнологических компаний накоплено приблизительно 190 млрд долларов наличностью. Так, например, на офшорном балансе «Амджен» (Amgen), «Гилеад сайенсиз» (Gilead Sciences), «Пфайзер» (Pfizer) и «Мерк и Ко» (Merck & Co.) собрано 39, 32, 22 и 20 млрд долларов соответственно. За пределами США каждый из таких игроков, как «Джонсон энд Джонсон» (Johnson & Johnson), «ЭббВи» (AbbVie) и «Илай Лилли» (Eli Lilly), располагает не менее чем по 10 млрд долларов.
Решительное послабление налоговых ставок приведет к бурному росту числа сделок покупки и поглощения других компаний, увеличению расходов на научно-исследовательские проекты, повышению размеров выплачиваемых дивидендов акционерам.
