Главное
Согласно отраслевым слухам, в мае «АстраЗенека» (AstraZeneca) провела переговоры с «Гилеад сайенсиз» (Gilead Sciences) о возможном слиянии. Сделка, если таковая состоится, станет крупнейшей за всю историю мирового здравоохранения.
Как утверждается, обсуждение вопроса объединения бизнесов носило неформальный характер. «Гилеад» консультировалась со сведущими экспертами, но какого-либо решения принято не было. Дискуссий в официальном правовом поле компании не осуществляли.
Есть мнение, что «Гилеад» не особо заинтересована в собственной продаже или слиянии с другим игроком «Большой фармы»: предприятие из Фостер-Сити предпочитает оставаться автономным, воплощая стратегию партнерских сделок и приобретения небольших фармацевтических и биотехнологических компаний.
Подробности
Слияние «Бристол-Майерс Сквибб» (Bristol-Myers Squibb) и «Селджен» (Celgene), завершенное в ноябре 2019 года и оцениваемое в 87,6 млрд долларов, возглавило рейтинг самых масштабных сделок подобного рода. До этого лидерство принадлежало интеграции «Пфайзер» (Pfizer) и «Уорнер-Ламберт» (Warner-Lambert), которое было выполнено в июне 2000 года по совокупной стоимости 87,3 млрд долларов. На третьем месте в нынешнем топе объединений фармбизнесов располагаются «ЭббВи» (AbbVie) и «Аллерган» (Allergan): договоренности ценой 83,8 млрд долларов были окончательно оформлены в мае 2020 года.
За минувшие 12 месяцев биржевые котировки британской «АстраЗенека» прибавили 41%, а курс акций американской «Гилеад» вырос на 19%. Рыночная стоимость «АстраЗенека» и «Гилеад» сейчас составляет 141 млрд и 96 млрд долларов соответственно.
В настоящее время высокий отраслевой интерес к «Гилеад» связан с экспериментальным ремдесивиром (remdesivir), позиционируемым самым, пожалуй, эффективным препаратом для лечения коронавирусной инфекции COVID-19, вызванной новым коронавирусом SARS-CoV-2. По оценкам отраслевых экспертов, спрос на ремдесивир может достигнуть 2 млрд долларов уже в этом году, а затем добраться до пиковых 7,7 млрд долларов реализации в 2022-м.
Именно ремдесивир способствовал взлету инвестиционной привлекательности «Гилеад». Однако не следует забывать, что за прошедшие пять лет ее котировки лишились одной трети. Основу бизнеса «Гилеад» составляют противовирусные лекарственные средства. И если раньше громадные финансовые поступления шли со стороны препаратов против хронического вирусного гепатита C, теперь они изрядно сократились. Доходные пациенты в странах с развитой экономикой успешно вылечены — на небогатых территориях извлечь умопомрачительную прибыль от противогепатитной франшизы нельзя.
«Гилеад» пробовала компенсировать незаработанное путем выхода на онкологическую арену, но ни «Зиделиг» (Zydelig, иделалисиб) против онкогематологических заболеваний, ни инновационная CAR-T-терапия «Ескарта» (Yescarta, аксикабтаген силолейсел), полученная после поглощения «Кайт фарма» (Kite Pharma) почти за 12 млрд долларов, не выстрелили.
Сейчас «Гидеад» зарабатывает деньги на обширном портфеле из лекарственных препаратов для высокоактивной антиретровирусной терапии (ВААРТ) инфекции ВИЧ, продажи которых в 2019 году внесли приблизительно три четверти в совокупный доход.
«Гилеад», понимающая высокую востребованность подобных медикаментов, продолжает активную разработку новых лекарственных ВААРТ-соединений, включая капсидный ингибитор ленакапавир (lenacapavir, GS-6207) и неусиленный ингибитор протеазы GS-1156. Кроме того, не останавливается масштабная программа, нацеленная на устранение клеточных резервуаров вируса во имя функционального излечения ВИЧ. Среди таких прорывных препаратов ближайшего будущего: весатолимод (vesatolimod, GS-9620) — агонист толл-подобного рецептора 7 (TLR-7); элиповимаб (elipovimab, GS-9722) — нейтрализующее антитело широкого спектра действия (bNAb); сочетание из двух bNAb — GS-5423 и GS-2872.
Более того, на экспериментальном конвейере «Гилеад» есть немало перспективных молекул, обещающих резкий скачок доходов. К примеру, филготиниб (filgotinib) — низкомолекулярный селективный ингибитор Янус-киназы 1 (JAK1), разрабатываемый в партнерстве с бельгийско-голландской «Галапагос» (Galapagos) против широкого спектра аутоиммунных воспалительных заболеваний, в том числе ревматоидного артрита, неспецифического язвенного колита, болезни Крона, псориатического артрита.
В свою очередь «АстраЗенека» — лакомое приобретение. В мае 2014 году она отклонила «окончательное предложение» о поглощении за 117 млрд долларов, с которыми была готова распрощаться «Пфайзер», желавшая не только стать крупнейшим на планете фармпредприятием, но и переместить свой налоговый домицилий в более благоприятную среду Великобритании.
В руках «АстраЗенека» находится приличный ассортимент как готовых, так и разрабатываемых лекарственных препаратов для терапии онкологических заболеваний, сердечно-сосудистых, почечных и метаболических нарушений, а также респираторных и иммунных патологий. Особый интерес представляют два актива: «Линпарза» (Lynparza, олапариб), первый на рынке ингибитор поли(АДФ-рибоза)-полимераз (PARP), который имеет все шансы пригодиться в лечении многих типов солидных опухолей и на который положила глаз «Мерк и Ко» (Merck & Co.), и совместный с японской «Даичи Санкё» (Daiichi Sankyo)«АстраЗенека» (AstraZeneca) трастузумаб дерукстекан (trastuzumab deruxtecan) — конъюгат моноклонального антитела против рецептора 2 эпидермального фактора роста (HER2), который поможет при раке молочной железы и раке желудка.
Как полагают отраслевые обозреватели, каких-то ключевых событий или якорных точек для заключения сделки столь масштабного уровня попросту нет. Сильные позиции «Гилеад» в ВИЧ-терапии с каждым годом будут лишь укрепляться, а «АстраЗенека» не испытывает нужды в обновлении своего набора из экспериментальных препаратов.
Однако поскольку у американской фармкомпании есть стабильный поток доходов благодаря непрекращающемуся спросу на ВИЧ-лекарства, британское фармпредприятие могло бы выказать весомую заинтересованность в этих деньгах, дабы устранить свое относительно слабое место — финансы. Чистые долговые обязательства «АстраЗенека» сейчас почти вдвое превышают показатель EBITDA. И потому она вынуждена продавать доли в своих препаратах и привлекать партнеров для совместного финансирования исследований и разработок. Другими словами, обмен высокорейтинговых акций «АстраЗенека» на акции «Гилеад» имеет смысл: пусть цена последних еще на треть уступает пиковой стоимости в 2015 году, устойчивая генерация денег куда как важнее. Опять же, чем больше объем лекарственных продаж, тем больше ресурсов можно выделить на исследования и разработки, то есть объединение двух научных команд специалистов может ускорить процессы открытия и запуска новых препаратов.
Между тем заключение сделки в середине продолжающейся пандемии COVID-19 выглядит весьма спорным моментом. Если «АстраЗенека» нуждается в деньгах, она вполне способна продать небольшой пакет своих ценных бумаг инвесторам, работающим на фондовом рынке, тем паче их биржевой курс находится на стадии непрестанного роста.
У обеих сторон есть основания сомневаться в прочности рыночных позиций друг друга. «Гилеад» следует остерегаться принимать акции «АстраЗенека» в качестве оплаты собственного поглощения ввиду их недавнего скачка, который, возможно, нестабилен: британская фирма торгуется на уровне, в 21 раз превышающем ожидаемый в 2021 году заработок, — против 12-кратного коэффициента у «Гилеад». А ведь многообещающие результаты клинических испытаний, способствующие росту биржевых котировок, трансформируются в живые деньги совсем нескоро. И да, никто не знает, окажется ли ремдесивир мощным источником новых финансовых поступлений: акции «Гилеад» могут скатиться вниз, если он себя не оправдает.
К слову, у компаний есть общие связи, поскольку оба генеральных директора когда-то вместе работали в «Рош» (Roche): Паскаль Сорио (Pascal Soriot), с 2012 года стоящий во главе «АстраЗенека», был главным операционным директором фармацевтического бизнеса «Рош», а Дэниел О’Дэй (Daniel O’Day), в 2019 году взявший на себя бразды правления «Гилеад», работал исполнительным директором указанного направления швейцарского фармгиганта.
P. S. «АстраЗенека» (AstraZeneca), как указали отраслевые источники, отказалась от прежнего плана слияния с «Гилеад сайенсиз» (Gilead Sciences). Британская фармкомпания считает, что столь масштабная сделка попросту отвлечет ее внимание от куда более насущных вопросов, связанных, во-первых, с доведением до ума имеющегося портфеля экспериментальных лекарственных средств, особенно онкологических, и, во-вторых, с разработкой эффективной профилактической вакцины против коронавирусной инфекции COVID-19.
По мнению отраслевых обозревателей, слухи об объединении «АстраЗенека» и «Гилеад» решительно безумны. Большинство крупных слияний происходят из-за бедственного положения, а не сильных позиций. «Гилеад» сейчас весьма сильна: перспективы шикарны, настроения инвестров улучшаются, руководство обновлено и энергично, операционная и стратегическая деятельность оптимизирована. Даже если бы стороны пошли на интеграцию, ее вряд ли одобрили бы регуляторы Соединенных Штатов и Великобритании.
Не исключено, «АстраЗенека» размышляла о расширении фокуса своей деятельности путем подключения антивирусного направления: пандемия COVID-19 заставила поменять скептическое отношение к этому классу препаратов. Опять же, поглощение «Гилеад» решило бы проблемы с долговыми обязательствами: устойчивый денежный поток позволит быстро закрыть все кредитные линии. Слияние с «Гилеад», лишенное каких-либо значимых перехлестов в продуктовом портфеле, привело бы к резкому расширению научной экспертизы «АстраЗенека».
Возможно, «АстраЗенека» хотела встряхнуться, поскольку раскрытый в 2014 году замысел выхода к 45 млрд долларов дохода к 2023 году идет ни шатко ни валко. У британского фармпредприятия никак не получается вырваться из плена двух десятков миллиардов долларов заработка.
